Повести - Страница 25


К оглавлению

25

Долго смотрел инженер на темнеющую воду. Уже близился вечер, а он все думал, мучился и не находил ответа. Кто же он, Васильев? Какую власть он имеет над людьми?… Все — и директор, и Рустамов, и, что больнее всего. Саида — только и говорят, что о приезжем конструкторе. Ибрагим должен встретиться с Васильевым! Что можно узнать из краткого описания проекта? Надо посмотреть готовую установку. Правда, вчера Саида ему рассказывала об опытах Васильева…

Как бы хотел Гасанов, чтобы Саида была с ним рядом, а не в васильевской лаборатории! Может быть, она могла бы как-то убедить его, Гасанова, в необходимости отложить все работы и немедленно идти туда, к ней, на помощь к Васильеву…

Но Саида не выходит из лаборатории. Она позабыла о том, что существует на свете Ибрагим, которому очень и очень больно… Он ее почти не видел с тех пор, как Саида прилетела из Москвы. Конечно, Ибрагим понимает, что сейчас для нее самое горячее время… Сегодня она тоже не приедет. Опять ночные испытания!

Поднимался ветер, он нес над водой серый туман. «Будет шторм, подумал Гасанов. — Первое настоящее испытание моего подводного основания! Почему не едет Мариам? Как у нее там с проверкой чертежей нового проекта? Пересчитала ли она прочность стометровой фермы при максимальной штормовой нагрузке? Выдержат ли сравнительно тонкие трубы?…»

Ни на минуту Гасанова не покидала мысль о его новом проекте. «Может быть, так же думал о своей башне инженер Шухов? — вспомнил он о замечательном русском изобретателе. — И у него, возможно, были сомнения, когда на стопятидесятиметровую высоту железной башни поднималось последнее звено?»

Гасанов прошелся по мостику и с тревогой посмотрел на трубы, удерживающие настил, под которым играли небольшие, ленивые волны. На мгновение он себе их представил неожиданно выросшими, с седыми лохматыми космами…

Сквозь шум волн прорвались голоса и рокот моторки. К причалу подошла лодка.

«Ну вот, наконец-то Мариам!» подумал Гасанов и поспешил навстречу.

Его ждало разочарование: это была не Мариам, а Григорян, приехавший совсем не с теми операторами, о которых думал Гасанов.

В лодке стояли три молодых парня: это были сотрудники «плавучей лаборатории».

Смышленые ребята в течение нескольких дней обучались нехитрой премудрости — дежурить возле знакомых им приборов, установленных на опытном морском основании системы Гасанова. От них требовалось немногое: подробно вести технические дневники да при необходимости отремонтировать какое-нибудь из многочисленных реле или электронный переключатель.

Саида все-таки убедила директора и Рустамова, что автоматика, которой она занималась в институте, не требует дежурных высокой квалификации. Пусть на этом деле совершенствуется молодежь! Ведь это будущие рабочие, особой формации — они уже сейчас могут познать, каким станет труд при коммунизме…

…Лодка никак не могла пристать к островку. Она металась около него, подпрыгивая на волнах.

Гасанов подбежал к штурвалу воздушного волногасителя и повернул его.

Заклокотали, вырываясь из-под воды, пузыри, и около настила сразу образовалась тихая гавань. Волны не могли перейти рубеж, ограниченный воздушным молом.

Ребята один за другим выпрыгнули на дощатый настил.

— Так где же твои специалисты, Григорян? — спросил не без иронии Гасанов. — Ты, кажется, должен был их привезти?

— Они со мной, Ибрагим Аббасович, — с заметной обидой ответил Григорян. — Замечательные ребята! Учились на наших курсах. На практике в Сабунчах работали. Теперь здесь со мной пока останутся. Учить буду. Да? — добавил он с характерной интонацией, особенно распространенной в Баку.

— Научишь! — хмуро заметил Гасанов. — Старики у нас говорят: «Нынешний воробей прошлогоднего чирикать учит». — Он вдруг почувствовал, что зря обижает ребят, но уже не мог сдержаться. Может, и эти не учиться, а учить пришли?

— Зачем так говоришь? — искренне защищал своих подопечных Григорян. — Это не такие ребята! Спроси у Мариам. — Он взмахнул руками, как мельничными крыльями.

Гасанов зашагал к вышке, затем снова вернулся к ребятам: хотелось загладить вину перед ними.

— Ну, смотри, Григорян! Тебе с этими специалистами работать.

— Головой отвечаю, Ибрагим Аббасович!

Критически, с пристрастием осматривал ребят инженер Гасанов.

Они выстроились перед ним, одетые в серые ладные комбинезоны с блестящими застежками. Стиснув зубы, молча стояли они и, не моргая, смотрели на строгого инженера.

«Я же просил привезти настоящих, знающих свое дело техников! думал он, расхаживая взад и вперед. — А мне навязывают детский сад… Правда, весь процесс выкачивания нефти здесь полностью автоматизирован. Делать тут нечего: за всем наблюдают приборы да механизмы. Но неужели Саида, а с ней и директор позабыли, что на этом опытном основании сосредоточена разная сложная техника: насосы, моторы, компрессоры, всякие электронные приборы? В них кое-что понимать надо. А тут…»

Он взглянул на рыжеволосого парня: у него еще не пропали детские веснушки.

— Ну хорошо… Попробуем. — Инженер вздохнул и устало сказал: — Я мало верю во всю эту затею. Но если уж вас прислали сюда, то прошу понять, что вы здесь не просто рабочие, а сотрудники научно-исследовательского института. Рабочий день — четыре часа. Точность и аккуратность во всем! Будете вместе с мастером следить за сложными приборами, а это не так просто. Вам еще надо многое знать и многому учиться.

— Постараемся, товарищ Гасанов, — смотря на носки своих ботинок, проговорил Степунов.

25